"Любовь самураев" - I - 1 — @дневники: асоциальная сеть

среда, 20 ноября 2013

00:08

"Любовь самураев" - I - 1

fujionna

Вакасю - Нисикава Сукенобу, 1716–1735.

I. Миссионеры против содомского греха

1. Франциск Ксавье обнаруживает повсеместное распространение «содомского греха» в Японии.

Весной 1541 года Франциск Ксавье*, поднялся на борт корабля в Лиссабоне, чтобы стать первый иезуитским миссионером на Востоке. Семью годами ранее, в уединённой часовне на Монмартре, юный Франциск и шестеро его товарищей во главе с Игнатием Лойолой принесли обеты бедности, целомудрия и послушания. В последующие годы их орден "Общество Христа" приобрел широкую известность в Италии. Король Португалии Жуан III поручил Игнатию Лойоле направить одного из членов его ордена проповедовать Евангелие в обширных и отдалённых Восточных колониях. Назначенный папским нунцием, Ксавье отправился с этой миссией в Индию, о которой мечтал много лет. Полный энтузиазма, он прибыл на Гоа, столицу Португальской Индии в 1542 году.

Вскоре после того, как отец Ксавье добрался до Гоа три португальских мореплавателя, потерпев кораблекрушение, высадились на побережье Японских островов и стали, таким образом, первыми прибывшими в Японию европейцами. В Японии этим торговцам был оказан тёплый приём, они же продемонстрировали местным жителям использование аркебуз, устройство которых стало вскоре известно повсюду на архипелаге; появление этого оружия сказалось на событиях гражданских войн, охватывавших Японию с 1490 по 1600 годы. В истории Японии этот период носит название сенгоку дзидай – «эпоха воюющих провинций».
Португальские путешественники, возвратились сначала в Макао (на территорию Китая), а затем на Гоа, и принесли с собой историю о чудесных землях, известных прежде только по свидетельствам Марко Поло, как страна Сипанго (или Чипанго). Торговцы рассказывали, что очень жители Сипанго вежливы и весьма умны, у них высокоразвитые понятия о чести, а устройство их общества очень близко к европейскому.
И вот, с 1547 года Португальские капитаны один за другим отправляются берегам Сипанго. А там великие лорды Кюсю, правители – даймё, южного острова архипелага, приветствуют «южных варваров» в надежде получить от сотрудничества выгоду и укрепление своих позиций.
В это же приблизительно время некий Андзиро**, уроженец южной провинции Кюсю, совершив преступление, решил покинуть Японию с помощью иностранцев, на борту португальского судна. По совету капитана корабля, Хорхе Альвареса, беглец решил отправиться в Малакку, чтобы встретиться там с христианским жрецом, способным, по словам португальца «очистить» преступника от свершённого им преступления. Франциск Ксавье, бывший тогда в Малакке, после беседы с японцем, очень заинтересовался новыми, только что ставшими известными европейцам, землями. Андзиро немного ихъяснялся по-португальски и рассказал миссионеру «об особенностях Японии, знаниях, культуре и образе мысли тамошних жителей, и об их великой потребности и готовности к приведению в нашу святую католическую веру». Франциск Ксавье немедленно решил отложить все прочие свои начинания ради поездки в Японию. Вернувшись на Гоа, он устроил Андзиро в христианскую общину Святого Павла, сам начал готовиться к путешествию.
В апреле 1549 года Франциск Ксавье, отец Комо де Торрес и брат Хуан Фернандес вместе с Андзиро, получившим в крещении имя Павел, поднялись на борт корабля, отплывавшего из Гоа к берегам Кюсю. С этого дня началась трагическая история иезуитского апостольства в Японской империи.
Путешественники прибыли в Кагосиму, столицу Сацумы, 15го августа. Даймё Шимадзу Такахиза (которого миссионеры называли «королём Сацумы») принял их радушно, и в следующие 10 месяцев миссионеры сумели окрестить 150 японцев (с учётом серьёзных языковых трудностей это очень высокая цифра). «Японцы – лучшая из доселе обнаруженных нами народностей, - писал Ксавье сразу после прибытия в Кагосиму в письме к своим оставшимся на Гоа единомышленникам , - и, думается, среди язычников не встретится уже никого лучше них».
Тем не менее, одна вещь вызывала у миссионера гнев. «Здешние бонзы предаются противоестественному греху; они сами в том признаются и никогда не отрицают» - писал он в том же послании. «Никто не считает этот грех отвратительным, ни мужчины, ни женщины, ни молодые, ни старые ненормальным это не полагают; среди бонз этот грех хорошо известен, и можно даже сказать, что среди них это широко распространённое обыкновение… При монастырях проживает множество юных сыновей самураев, и бонзы вступают в греховные связи с этими мальчиками, которых обучают чтению и письму. Общество этот обычай, хотя и не приветствует, но и возмутительным вовсе не считает, так как он существует с давних времён».
Проведя 10 месяцев на Кюсю, отец Ксавье оставил Кагосиму и отправился в Киото, чтобы просить аудиенции у верховного правителя страны. Когда он с его товарищем Фернандесом и двумя японскими обращёнными прибыли в Хаката (ныне – Фукуока), они посетили большой дзен-буддийский монастырь, «где бонзы ни во что, кроме земной жизни не верят. И среди них противоестественный отвратительный порок настолько распространён, что они предаются ему безо всякого стыда. У них множество юных мальчиков, с которыми они совершают свои нечестивые дела». Бонзы монастыря гостеприимно приветствовали миссионеров, принимая их за монахов из Тенджику (древнее японское название Индии), колыбели буддизма. «Тем не менее, отец громко осудил настоятеля и прочих монахов за свершение столь гнусных и отвратительных преступлений». Бонзы были этим осуждением крайне изумлены: некоторые смеялись, другие, недоумевая, хранили молчание. «И отец оставил их и ушёл, не сказав более ни слова».
Содомия была не менее распространена и среди самураев. Позднее Ксавье и его спутники добрались до Ямагути, «король» которого Оути Ёситака (1507-51) был богатым и могущественным даймё. Он тепло принял путешественников и пожелал чтобы ему рассказали о новом учении – кириситан, как японцы в соответствии с особенностями своего произношения называли христианство. Фернандес громким голосом зачитал для него переведённые на японский выдержки из святого писания - о Сотворении и Десяти Заповедях. «Коснувшись греха идолопоклонства и прочих пороков, которым подвержены японцы, он перешёл к содомскому греху, назвав его более нечистым, чем свинья, более низким, чем собака и прочий бессмысленный скот». Ёситаку, похоже, эти слова рассердили и гостям был дан знак уйти. «Но король ни слова не сказал в ответ, и Фернандес был уверен, что он прикажет их убить».
Несмотря на страхи Фернандеса, город Ямагути на протяжении нескольких лет, пока Киото лежал в руинах, разрушенный сражениями гражданской войны, оставался центром прозелитской деятельности миссионеров в Японии. Задобренный многочисленными диковинными заморскими дарами, даймё в конце концов разрешил иезуитам свободно проповедовать. Тремя главными пороками, из-за которых преимущественно святые отцы осуждали японцев, были: аборты и детоубийство (обычные среди бедных крестьян), идолопоклонство, и, наконец, «омерзительный грех». Когда миссионеры так высказывались о гомосексуализме, проповедуя на улицах, даймё эти речи попросту игнорировал, однако, при первой их встрече подобные высказывания заставили его разгневаться.
В 1551 Ксавье отправился в провинцию Бунго (сейчас – Оита), где иезуиты встретили молодого даймё, очень благосклонно воспринявшего их учение. Даймё Отомо Ёсиката (1530-87), ныне более известный как Отомо Сорин, стал в дальнейшем одним из самых могущественных кириситан даймё, христианских лордов. Он предоставил иезуитам земли под постройку зданий для христианской миссии, но сам, однако, принять крещения не решался. Основная причина его колебаний заключалась, согласно письму отца Бельхиора, в том, что даймё «впал в этот грех, от которого ему придётся отказаться, если он желает сделаться христианином, что он и сам прекрасно понимает». Намёк на Содомский грех в письме распознаётся без труда; обычай заводить любовников из числа молодых пажей (о-косё) был в эти времена очень распространён у знати. Известно, что в 1576 году Сорин всё же был наконец крещён именем Франциск. Хоть это и недоказуемо, но, подозреваю, он всё же не покончил со своим «пороком» полностью.
В 1551 Франциск Ксавьер оставил Японию с намерением продолжить свою миссионерскую деятельность в Китае, но 2 декабря 1552 года, в возрасте 46 лет, он скончался на острове Макао.
Отец Ксавье выделял японцев среди прочих азиатских рас и высоко их оценивал.
В частности, он писал, что «из всех обнаруженных в этих местах народностей, с одними лишь японцами, несомненно, христиане смогут установить постоянные связи». Мы, однако, знаем, что его предсказанию не суждено было сбыться из-за начавшихся в 1597 году гонений.
В чём же причина просчёта?
По-видимому, не соприкоснувшись в своём странствии с центром политической жизни и буддийской деятельности – Киото, отец Ксавье не смог в полной мере оценить влиятельность буддийских монахов. Настоящее противостояние с ними началось лишь после 1559 года, когда в Киото был послан отец Гаспар Вилела, а Общество иезуитов сделало основным полем деятельности Кинай (десять провинций вокруг столицы). Можно предположить, что «мерзкое прегрешение» было одной из существенных точек преткновения в этой борьбе, несмотря на то, что в документах иезуитов упоминания встречаются редко; несомненно, этот грех был настолько противоестественным и мерзостным, что даже называть его избегали.

________
*
**

@темы: сю-до